Официальный информационный портал Раменского городского округа

[ Обсудить статью ]

2003.10.15

Разместил: Комитет по культуре и туризму
 

Ф.М.Дмитриев

Первый директор ткацкой фабрики

Жители города Раменское скорее всего уже заметили обустройство около КДЦ «Сатурн» и незаконченный памятник. Все думают, что же там будет. Мы хотели бы вам сообщить, что в скором времени там будет открыта площадь и памятник первому директору Раменской ткацкой фабрики, фактическому основателю города — Дмитриеву Федору Михайловичу.

Дмитриев Ф.М. родился в Москве в небогатой семье купеческого сословия. Начальное образование получил дома, затем учился в Московском городском Никитском училище. Окончил С. – Петербургский Технологический институт, где обратил внимание на хлопчатобумажное производство, которое стало делом всей его жизни. Федор Михайлович много работал самостоятельно, изучая хлопчатобумажное дело. С 1852 года работал смотрителем на Раменской фабрике Малютина П.С. В 1856 году купец Малютин поручает управление фабрикой молодому инженеру Дмитриеву. Уже в 1858 году при фабрике была основана школа для детей рабочих, которым рабочее время сократили до 8-ми часов.

Практическая деятельность Раменской фабрики под управлением Дмитриева и ее промышленное значение возрастали, продукцию все более ценили на рынке.

Образцовая школа, больница, лавка с дешевыми харчами и товарами, образцовые жилища для рабочих – вот лишь небольшой перечень заслуг Дмитриева перед фабрикой.

К сожалению, Дмитриев не увидел воплощение всех своих идей в жизнь, он скоропостижно скончался 30 сентября 1882 года в имении Малютина в Курской губернии. Смерть его как громом поразила всех рабочих фабрики. Поезд с телом его вышла встречать тысячная толпа не любопытных наблюдателей, а искренно скорбящих о невосполнимой утрате людей.

Перепечатка из буклета, посвященного памяти Ф.М.Дмитриева, выпущенного в 1992 году в 110 годовщину со дня его смерти. (авт.Мазурова Н.Н.)

«…Человек был русский из народа, страстно

любивший народ; он сделал для него все,

что мог; а все, что он сделал, было до того

разумно, искренне и, следовательно,

полезно, что он приобрел общую любовь

там, где жил и умер.»

М.М.Антокольский

Ф.М.Дмитриев

Проезжая по юго-восточному Подмосковью по железной дороге в начале века путники видели, что «Раменская бумагопрядильная мануфактура товарищества Малютина Сыновей представляет целый город, с несколькими обширными фабричными корпусами, каменными домами для служащих и рабочих, больницей, школой, театральным залом, потребительским магазином и прочим. Колоссальность фабрики невольно привлекает к себе внимание из окна вагона.

Вид города

Сзади фабричные здания выходят на обширное Борисоглебское озеро. Вечером, когда тысячи фабричных окон заблестят огнями, а озеро потемнеет, получается поразительная картина. В спокойной, чуть-чуть подернутой рябью воде огни играют и переливаются, ныряя зигзагами в глубину. Темные линии высоких труб дают длинные извивающиеся полосы. А на противоположной стороне озера продолжает отсвечивать бледное, но ясное вечерами, летнее небо. Смягченный расстоянием шум станков доносится как отдаленное жужжание гигантского роя пчел».

И грандиозные корпуса фабричных зданий Раменского, и помещения для рабочих, и внутреннее распределение фабричных отделений и машин в них, отделка до мелочей интерьеров жилых помещений – все это поражало современников в высшей степени стройной законченностью, до мельчайших подробностей.

Именно законченность – умение глубоко вникнуть в интересующий его предмет, совершенно точно определить себе границы его исполнения, умение предварительно выяснить для себя все его детали и неуклонно следовать путем однажды намеченным – это главная черта, которую видели современники в характере первого русского директора Раменской мануфактуры – Федора Михайловича Дмитриева, создавшего на руководимом им предприятии «практическую школу человечности, на деле доведенную до тех пределов, которые позволяют современные экономические условия».

Этот удивительный русский человек достиг своего видного положения в научном и промышленном мире не сразу, не вдруг, не вследствие каких-либо связей. А исключительно благодаря собственному труду, упорству, таланту и энергии.

Родился Федор Михайлович в Москве в 1829 г. в небогатой семье, принадлежавшей к купеческому сословию, впоследствии обедневшей. Начальное образование он получил дома, а затем родители отдали его в Московское городское Никитское училище. Окончив в нем курс, Федор Михайлович не имел возможности продолжать образование, несмотря на все его страстное желание учиться, несмотря на талант и способности. Может быть, так и пришлось бы ему всю жизнь корпеть где-нибудь в типографии, в одну из которых Федор Михайлович поступил для добывания хлеба насущного, ели бы…

Случилось так, что князь Щербатов, тогда московский генерал-губернатор, заметил пытливый ум юноши и отправил его учиться в С.-Петербургский Технологический институт на средства Купеческого Общества.

Дядя Федора Михайловича привлек его внимание к хлопчатобумажному производству, пообещав предоставить ему место на бумагопрядильной фабрике. Возможно это обещание, а, может быть, и собственная склонность, подтолкнули Дмитриева к изучению хлопчатобумажного дела. Однако уровень преподавания в то время в Институте курса хлопчатобумажного производства во многом не удовлетворял требованиям будущих инженеров-текстильщиков. Поэтому, твердо решив посвятить себя хлопчатобумажной промышленности, Федор Михайлович много работал самостоятельно, добиваясь того, что не могли дать ему профессора. Окончив в 1850 году институт с золотой медалью и получив звание Инженера-технолога, он по рекомендации своего однокурсника Белоножкина поступил ночным смотрителем на Раменскую фабрику П.С.Малютина. Насколько владельцу фабрики хотелось иметь на этой должности деятельного и талантливого инженера Дмитриева, настолько же не хотел этого директор – англичанин, управлявший в то время фабрикой. В молодом технике он видел для себя соперника и всеми силами старался помешать усовершенствованию его знаний в прядильном деле… Наконец, он потребовал увольнения с фабрики Федора Михайловича, однако сам был уволен решительным хозяином и место него на фабрике появился новый директор, а в 1856 году управление фабрикой было поручено Дмитриеву.

Федор Михайлович, сам изведавший нужду и вместе с тем всем обязанный некоторой случайности, которая дала ему возможность получить образование, сразу же обратил свое внимание на обучение рабочих, от которого он ждал очень многого. Не прошло и трех лет с поступления его на должность директора, как уже при фабрике основана была школа для детей рабочих, вначале всего на 250 мест. А когда фабрика расширилась при наследниках Малютина, для детей было выстроено большое здание школы со светлыми просторными классами и двусветной залой для различных представлений. Тогда же 12-часовой рабочий день для детей был заменен на 8-часовой.

В то же время под управлением Федора Михайловича практическая деятельность Раменской фабрики и ее промышленное значение все более возрастало, продукция фабрики все более ценилась на рынке, а сама она все более расширялась.

В 1869 году Федор Михайлович был приглашен читать лекции в Императорском Техническом училище (ныне государственный Технический Университет им.Баумана) по технологии волокнистых веществ. Слушателям сразу стало ясно, что они имеют дело с преподавателем, глубоко знакомым с предметом не только теоретически, но и на практике. Обладая хорошей дикцией, умением выделять наиболее важное, обобщать факты, Федор Михайлович сразу же завладел интересом слушателей и постоянно поддерживал этот интерес. Дмитриев сознавал, что одних лекций далеко не достаточно для знания технологии волокнистых веществ, мало просто осмотра машин, а нужно близкое знакомство с работой этих машин и общим ходом производства. Федор Михайлович, благодаря пониманию со стороны хозяев фабрики Малютиных, предоставил техникам возможность пройти на этом предприятии двухнедельную практику. Сам он руководил этими занятиями, указывал на те детали дела, которые нельзя было ввести в лекционный курс, знакомил слушателей с общим ходом дела на фабрике и особенно обращал внимание их на устройство быта рабочих.

Последнее было его любимой темой, а то, что было сделано благодаря его деятельности и отзывчивости Малютиных, служило для слушателей доказательством того, что улучшение быта рабочих – одна из целей его жизни.

Свою речь на акте Императорского Технического Училища в 1876 году, озаглавленную «Об устройстве жилых помещений для рабочих на фабриках и заводах», Федор Михайлович закончил так: «Я уверен, что собравшиеся здесь представители просвещенной части нашего общества яснее понимают пользу заботливости о здоровье рабочих, чем даже я изложил ее. Но я счел бы свой труд не напрасным, если бы мне удалось в моих слушателях, будущих промышленных деталях, получающих здесь свое образование, возбудить желание изучить этот предмет и зародить в их сердцах искру любви к нему. Я надеюсь, что молодые люди, готовящиеся ко вступлению в практическую промышленную жизнь, не только не упустят из виду санитарной части тех производств, изучением и ведением которых они будут заниматься, но и в свою очередь деятельно помогут развитию ее. Уже одна любовь к человечеству, в которой по учению нашего верховного Учителя заключается весь социальный закон, должна служить для них побудительной причиной и путеводной звездой. Но здесь, в вопросе об улучшении условий жизни рабочих, гуманность идет об руку с видимой общей практической пользой. Мы верим, что молодые деятели, вооруженные современными научными познаниями, оправдывают возлагаемые на них надежды, будут стремиться к разрешению задачи и наконец решат, каким образом при помощи простых и общедоступных средств можно достигнуть наиболее благотворных результатов в устройстве санитарной обстановки рабочего человека».

Влияние человечности Федора Михайловича на слушателей было неотразимо. Великое семя гуманности западало в юные восприимчивые сердца учащихся, будущих управляющих сотнями и тысячами рабочих на фабриках и заводах и давало в них плоды. Помня слова учителя, видя перед собой его пример, многие бывшие его ученики, которые были поставлены заведовать более-менее крупными делами, осторожнее относились к человеческим слабостям, более близкое участие принимали в жизни работающих под их руководством людей, смотрели на них не только как на безличную рабочую массу, но видели в этой массе отдельные личности. Заслуга Ф.М.Дмитриева в этом вопросе просто неоценима, если вспомнить, что несколько сотен его учеников работали во всех ведущих центрах текстильной промышленности России и руководили работой многих тысяч людей.

Самое главное в том, что это было не слово мечтателя, нет – это было на практике осуществленное дело, доведенное к тому же до логического конца.

«Образцовая школа, больница, лавка с дешевыми харчами и товарами, образцовые жилища для рабочих, за которые фабрика была награждена исключительной наградой на брюссельской международной гигиенической выставке 1876 г. – вот те наглядные свидетели гуманности не на устах только, но и на деле; но этого мало, — существуют те же учреждения и на других фабриках и заводах – но важно то, чтобы над всем этим царило человеческое отношение к личности всякого работника, любовь к людям, не отвлеченная, не к массе, но к людям как самостоятельным индивидуумам.

Школа. Урок в школе. Раменское. Больница. В больничной палате

Фабричный магазин. Вид комнаты семейного рабочего Родильное отделение Богодельня

Действительно было чему поучиться технику на фабрике гг.Малютиных под руководством Федора Михайловича!» — этими словами в Некрологе современники оценили жизненный путь Ф.М.Дмитриева, пройденный им на раменской земле.

Нетрудно вспомнить, что крупные преобразования в промышленности и социальное подвижничество не были в России того времени уникальным явлением. Но даже и на фоне экономического и культурного роста деятельность Ф.М.Дмитриева в Раменском поражает своим масштабом и благотворным влиянием на жизнь этого края.

Феномен Дмитриева невозможно объяснить только профессионализмом ученого и инженера. Несомненно, что во всех деяниях его вдохновляло чувство патриотизма, столь характерное для русской интеллигенции XIX века, проявлявшееся в любви и заботе о той земле, с которой его свела судьба. Но и это объяснение было бы не полным, если не сказать о тех личных, самых близких человеческих связях, которые соединяли его с раменской землей. Речь пойдет прежде всего о его семье.

Хорошей помощницей Федора Михайловича во всех его начинаниях была его жена Елизавета Павловна Нащекина. Несмотря на свои юные годы (замуж она вышла в 16 лет) она помогала мужу организовывать школу, родильный приют, ясли, большую больницу на фабрике.

Родной матери Елизавета Павловна не знала. Совсем маленькой девочкой отец, Павел Александрович Нащекин, отдал ее на воспитание своей двоюродной сестре Екатерине Петровне Риччи (урожденной Луниной), замечательной женщине, известной в свое время певице. Екатерина Петровна Лунина (единственная дочь Петра Михайловича и Евдокии Семеновны Луниных и двоюродная сестра декабриста Михаила Сергеевича Лунина) была одарена музыкально: она обладала необыкновенным голосом, прекрасно играла на арфе, на клавесине и даже композиторствовала. В Италии в болонье она блестяще окончила Филармоническую академию (в 1809 г.), была удостоена звания первоклассной певицы и высшей награды того времени – лаврового венка.

В России Екатерина Петровна удивляла и восхищала всех не только своим прекрасным голосом, но и мастерским умением владеть им. Исследователь ее творчества профессор Торопов писал: «В дни Лунинских концертов проезды у Никитского бульвара заполнялись вереницей экипажей».

В 1820 г. Екатерина Петровна вышла замуж за прекрасного итальянского певца графа Риччи. В Москве, в «доме на Никитском бульваре» они жили открыто, принимая многих выдающихся людей, талантливых писателей и ученых. Посещал салон Луниной и А.С.Пушкин, знакомство с которым дало возможность Риччи переводить его на итальянский язык. Через 8 лет после замужества Екатерина Петровна вновь осталась одна, муж оставил ее и уехал в Италию. Лунина через некоторое время переехала в Раменское к своей матери Евдокии Семеновне, которая после продажи дома на Никитском жила у своих родственников Голицыных-Прозоровских. Воспитанницу свою Лизу Екатерина Петровна любила как родную, дала ей хорошее образование. Девочка изучала языки, музыку, литературу, собирала библиотеку. В Раменском Лиза познакомилась с молодым технологом Дмитриевым, работавшим тогда на фабрике Малютиных. В ее семье всегда относились к Дмитриеву с большим уважением, знали, что он «сумел так себя поставить с рабочими, что сразу снискал их общее уважение своим чутким и отзывчивым отношением к их трудам и запросам»; ей очень импонировало то, что «Ф.М.Дмитриев старался улучшить бытовые условия рабочих, добился отмены обыска их на проходной и всячески старался облегчить их жизнь». Сблизившись духовно с Федором Михайловичем, Елизавета Павловна вскоре стала его женой и помощницей. Екатерина Петровна очень любила и уважала своего зятя. «Когда же стали появляться внуки, — как пишет невестка Федора Михайловича Евдокия Дмитриевна, — они постоянно находились при ней, называя ее «бабушкой-графиней».

Екатерина Петровна очень гордилась тем, что много раз пела в свое время при Пушкине, она берегла вырезку из письма, неизвестно кому адресованного, где он пишет: «Еду сегодня в концерт великолепной, необыкновенной певицы Екатерины Петровны Луниной». Известно по крайней мере два четверостишия, где Пушкин упоминает ее. С гордостью вспоминала она и то, что И.А.Крылов ей первой в Петербурге читал свои басни.

Лунина дожила в Раменском до глубокой старости; в возрасте 99 лет (в 1886 г.) она умерла и похоронена на старом кладбище. Над ее могилой была сооружена часовня. А Елизаветы Петровны Дмитриевой не стало в 1919 г. (ей тогда было 87 лет), похоронили ее рядом с матерью, ведь именно матерью считала она воспитавшую ее Екатерину Петровну. В семье сына Дмитриевых Николая долго хранился портрет Луниной, ее альбом любимых русских и итальянских романсов, написанных ею собственноручно и портрет графа Риччи. Все эти реликвии были в 1937 году переданы в музей А.С.Пушкина в связи с его юбилейной выставкой.

Большую часть жизни Екатерина Петровна Лунина провела в имении князя Голицына-Прозоровского, владельца земель вокруг Борисоглебского озера, доброго знакомого Пушкина и вообще интересной личности.

Бумагопрядильную фабрику Голицын вначале сдавал Малютину в аренду. Уже тогда, по свидетельству ученика Дмитриева С.А.Федорова, для рабочих «строились при фабрике особые помещения, где холостые и семейные доказывали своим опрятным и здоровым устройством (хотя далеко не так совершенным, как нынешнее) полное внимание хозяина и управителей к жизни рабочих».

Предложенные Ф.М.Дмитриевым капитальные дома для рабочих на арендованной земле строить было не выгодно. В то время «владельцы земель видели в фабриках,» — как вспоминает Федоров,» — какое-то зло для нравственности населения, рассадник всевозможных пороков и прочее.» Часто помещики того времени упраздняли фабрики в своих владениях и поэтому хозяева боялись воплощать на арендованных землях крупные проекты. Надо отдать должное Голицыну-Прозоровскому, он не принадлежал к числу таких помещиков. «он скоро склонился на убеждения арендатора, что, если фабрика, сделавшись собственностью Малютиных, будет расширяться и улучшаться, то не только не обезобразит, а напротив будет служить украшением его владений и повлечет за собой благоденствие и довольство его крестьян».

С другой стороны, и владелец фабрики П.С.Малютин «обладал большой проницательностью природного ума». В то время он был «уже известным и по значительности своих промышленных и торговых операций, и по устройству Калужского банка. Этот человек с чисто русскою душою и сердцем любил Россию, верил в ее будущее, желал самобытности в ее жизни и лишь на основании этих симпатий ко всему русскому мог совершить такой решительный поступок (как удаление иностранца-директора), который требовал, особливо в то время, громадной силы воли и большой самостоятельности мысли» — пишет Федоров.

В самом деле «что же бы было, если бы у достойного уважения фабриканта и его сотрудника не достало воли и решимости» ? – спрашивает по этому поводу профессор М.Я.Китарры в своих воспоминаниях о с.Троицкое-Раменское. – «Одним русским директором фабрики меньше? Нет, хуже, этот директор своим живым примером не убедил бы тогда русских фабрикантов быть повнимательнее и подоверчивее к воспитанникам наших технических заведений…».

К сожалению Ф.М.Дмитриев не увидел полного воплощения в жизнь своих проектов на фабрике. Случилось так, что на обратном пути с кратковременного отдыха в имении Малютина «Быки» Курской губернии Ф.М.Дмитриев «после нескольких дней болезни, — пишет Федоров, — тихо скончался 30 сентября в 10 часов 25 минут.

Весть о его смерти как громом поразила все население Раменского и всех знавших Федора Михайловича».

Похороны Дмитриева превратились в «народное событие. Не видно было, да и не требовалось блюстителей порядка; эта многочисленная масса рабочих представляла собою не какую-нибудь праздную толпу зевак, а одну громадную, осиротелую семью, убитую, подавленную горем».

Над могилой Дмитриева у алтаря Святой Троицы в Раменском позднее был установлен памятник работы известного скульптора Антокольского – это великолепная фигура Христа в сидячей позе с распростертыми вперед руками, как для объятия, и с надписью у подножия: «Приидите ко мне все труждающиеся и обремененные и аз успокою вас».

…110 лет со дня смерти – срок достаточно большой для памяти человечества. Но, похоже, память о Ф.М.Дмитриеве счастливо избежала тлена. Этим мы обязаны и надгробному памятнику. Но в еще большей степени памятником ему стала сама его подвижническая деятельность на Раменской земле, в частности, фабрика с комплексом зданий социально-бытового назначения.

В музее комбината «Красное знамя» и в Раменском историко-краеведческом музее собраны материалы и есть экспозиции, посвященные личности Ф.М.Дмитриева и его деятельности. Знакомясь с материалами музеев и с самой фабрикой невольно думаешь, что у нее есть будущее, достойное ее знаменитого прошлого.

[ В начало ]

Раздел недоступен